Владимиро-Суздальское княжество (земля)

Эта огромная территория в междуречье Верхней Волги и Оки, находившаяся на северо-восточных окраинах Древнерусского государства, изначально была заселена финно-угорскими племенами. Но уже в конце IX в. начался интенсивный процесс славянской колонизации этого междуречья, которое в основном стали заселять племена вятичей и кривичей. Им удалось относительно быстро ассимилировать коренных аборигенов и занять господствующие позиции в этом регионе. В 964—966 гг. после успешного похода Святослава в эти земли местные славянские племена были впервые обложены данью и включены в состав Киевской державы. Хотя великим киевским князьям Ярославу Мудрому и Владимиру Мономаху еще не раз пришлось «ходить сквозь вятичи», прежде чем эта огромная территория окончательно вошла в состав Киевской державы. Тогда же ими были основаны и древнейшие города этой отдаленной части Руси, названные в их честь — Ярославль (1010) и Владимир (1108).

Первоначально эта волость управлялась великокняжеским наместником, в роли которого выступал один из сыновей великого киевского князя или другое доверенное лицо. Резиденцией этого наместника сначала был древнейший город Ростов (862), а затем — Суздаль (1124). По «Завещанию Ярослава» (1054) эта волость стала «родовым владением» его третьего сына Всеволода и его потомков, что затем де-юре было закреплено на Любечском съезде (1097). В 1107 г. на княжение в ростово-суздальскую волость впервые прибыл один из младших сыновей Владимира Мономаха юный князь Юрий Долгорукий (1091—1157), который вплоть до смерти своего отца и старшего брата обладал чисто номинальной властью. Но затем он не только стал полноправным правителем этой огромной территории, но и начал активно вмешиваться во все общерусские дела. Став полноправным суздальским князем, Юрий Долгорукий стал родоначальником и новой княжеской династии ростово-суздальских князей, сыгравших особую роль в истории нашей страны.

После смерти старшего брата Мстислава Великого, сумевшего силой своего авторитета удержать Русь от новых княжеских усобиц, Юрий Долгорукий стал постоянно воевать со своими братьями и племянниками за великокняжеский престол, за что, вероятнее всего, и получил свое знаменитое прозвище. Одновременно он придавал большое значение расширению своих владений и укреплению их пограничных рубежей. По данным многих историков и археологов (А. Насонов, Н. Воронин, В. Кучкин, Ю. Лимонов, М. Свердлов), в эти годы на границах со Смоленским и Черниговским княжествами он основал Москву (1147) и Звенигород (1152), на границах с Рязанским княжеством поставил Стародуб (1138) и Гороховец (1155), на границе с Новгородской землей основал Тверь (1135), Углич (1148), Кострому (1152) и Дмитров (1154), а на границах с Волжской Булгарией срубил Городец (1152).

Вскоре после утверждения на киевском престоле своего племянника князя Изяслава Юрий Долгорукий, как один из старейших потомков Владимира Мономаха, в союзе с черниговским князем Святославом, родной брат которого князь Игорь был жестоко убит киевлянами, начал воевать за великокняжеский престол. Дважды, в 1149 и 1151 гг., этой мощной коалиции удавалось одержать вверх, и Юрий восседал на киевский престол. Не пользуясь поддержкой влиятельных киевских бояр и волостного вече, он вынужден был дважды вновь возвращаться в родовой Суздаль. И только после смерти Изяслава суздальский князь, одолев его младшего брата, смоленского князя Ростислава, наконец-то закрепился на киевском престоле, передав власть в Суздале младшему сыну Васильку. Одновременно он перевел поближе к Киеву всех старших своих сыновей: Ростислав был посажен отцом в Переяславль, Андрей — в Вышгород, Борис — в Белгород, а Глеб — в Канев. В том же 1155 г. князь Андрей, «оскорябяся делами и веселиями отцовыми, без отне воле» ушел назад в Суздальскую землю, с которой свяжет всю свою дальнейшую судьбу. Сам же Юрий Долгорукий прожил в Киеве только два года, поскольку в мае 1157 г. был отравлен тамошними боярами на пиру у старшего дружинника Петрилы.

После его смерти реальная власть в Суздальской земле оказалась не в руках суздальского князя Василька, а в руках его старшего брата владимирского князя Андрея (1157—1174), верховенство которого быстро признали старейшие городские общины Ростова и Суздаля. По мнению большинства историков (А. Насонов, В. Кучкин, Ю. Лимонов, М. Свердлов, И. Фроянов), этот акт признания произошел вполне добровольно на городских вече этих двух крупнейших и старейших городов Залесской Руси. Ровно через год, укрепившись на отцовском престоле, князь Андрей перенес из боярского Суздаля в свой престольный град Владимир и столицу всего княжества, построив близ него помпезную княжескую резиденцию в селе Боголюбове, отчего и получил свое знаменитое прозвище. Многие историки (А. Насонов, Б. Рыбаков, Ю. Лимонов, М. Свердлов) традиционно связывали перенос княжеской столицы с тем, что князь Андрей окончательно решил порвать все отношения с влиятельным ростово-суздальским боярством и сделать основную ставку на княжеских «дворян», составивших костяк его боевой дружины, княжого двора и всей волостной администрации. Именно в этом те же историки видели и принципиальное отличие политического строя, сложившегося в Северо-Восточной Руси, от других русских земель, в частности Новгорода, Галиции и Волыни, где отношения между князьями, боярством и городскими общинами носили принципиально иной характер.

Весь период правления Андрея Боголюбского главными его заботами были:

1) борьба с сепаратизмом местного боярства и укрепление княжеской власти;
2) получение великокняжеского титула;
3) учреждение новой русской митрополии в своем княжестве.

В 1160 г., подавив сепаратизм мощных боярских кланов и церковного клира в Суздале и Ростове, он «изгна братию свою» — князей Василька, Мстислава и Всеволода и их мать-гречанку Ольгу в Византию. Ряд историков (В. Кучкин, Ю. Лимонов, А. Поппэ) связал это событие исключительно с борьбой Андрея за установление единоличной власти в своем княжестве. Их оппоненты (Н. Воронин, А. Кузьмин, М. Свердлов) убедительно доказали, что эта расправа со единокровными братьями и своей мачехой была связана не только с борьбой за власть, но и с прежним грекофильским курсом своего отца и желанием Андрея учредить во Владимире новую русскую митрополию.

Вплоть до смерти своего родного дядьки, великого киевского князя Ростислава (1154—1167), Андрей Боголюбский не вмешивался в общерусские дела и пока разбирался с ближайшими соседями. В частности, в 1164 г. он совершил удачный поход против Волжской Булгарии и отвоевал у нее стратегически важные земли в районе впадения Оки в Волгу, где позднее был основан Нижний Новгород. После смерти Ростислава, когда киевский престол вопреки старшинству занял его племянник белгородский князь Мстислав, Андрей Боголюбский инициировал создание мощной коалиции русских князей, и в 1169 г. «посла сына своего Мьстислава с полкы своими исъ Суждаля на Киевського князя на Мьстислава на Изяславича». В результате этого похода Киев был подвергнут такому страшному погрому, от которого «на всихъ человецехъ стенание и туга, и скорбь неутешимая, и слезы непрестаньныя». Вопреки традиции, киевский престол князь Андрей занимать не стал, а передал его своему младшему брату Глебу (1169—1171), что, по мнению ряда историков (Н. Воронин, А. Кузьмин, Л. Гумилев), зримо показало падение прежней роли и значения Киева даже в качестве некого символа единой Руси.

В богатой исторической литературе (С. Соловьев, В. Ключевский, Н. Воронин, А. Кузьмин, Л. Гумилев, В. Кожинов, Дж. Феннел) уже давно существует устойчивое представление, что в результате этого похода Киев окончательно утратил роль великокняжеской столицы, а великокняжеский титул стал достоянием владимирских князей. Ряд историков (Б. Рыбаков, А. Сахаров, А. Горский) отрицает этот факт, считая, что их коллеги априори, не вполне критически, восприняли эту концепцию из источников эпохи Московского царства, в частности, знаменитой «Степенной книги царского родословия», созданной при Иване Грозном по сугубо идейным и политическим мотивам.

Зимой 1170 гг. сын Андрея Мстислав был послан отцом походом на Новгород, где правил его племянник Роман. Одолеть своего соперника в открытом бою союзное войско смоленского, полоцкого, рязанского, суздальского и владимирского князей так и не смогло, поскольку сами ратники «многого зла створиша, села вся взяша и пожгоша и люди по селом иссекоша», обрекли себя на голодное существование и стали легкой добычей новгородских дружин. Не добившись успеха на ратном поле, князь Андрей решил взять новгородцев измором и перекрыл им подвоз хлеба со своих «низовских земель». В результате сами новгородцы «показали путь» Роману и вынуждены были принять младшего сына Андрея князя Юрия. В конце своей жизни Андрей Боголюбский предпринял еще две военных акции против Волжской Булгарии (1172) и Киева (1173), но оба этих похода, которые вновь возглавил его старший сын Мстислав, не увенчались успехом.

В 1174 г. против князя Андрея возник дворцовый заговор, в результате которого он был зверски убит. В различных летописных источниках, в том числе в Лаврентьевской, Ипатьевской, Радзивилловской и Тверской летописях, содержатся и разные версии причин убийства великого владимирского князя, и разный состав участников заговора против него. Достоверно можно сказать только то, что все летописные источники среди непосредственных участников убийства князя Андрея называют его ближайших «милостников» — зятя и сына легендарного боярина Стефана Кучки Петра и Якима, а также княжеского ключника Анбала Ясина. Поскольку на страницах нашего курса мы не можем подробно осветить эту проблему, то всем, кто пожелает подробно ознакомиться с загадочными обстоятельствами этих трагических событий, мы рекомендуем обратиться к трем монографическим исследованиям, которые принадлежат перу выдающегося советского историка и археолога профессора Н.Н. Воронина «Андрей Боголюбский» (2007) и двух современных историков — Ю.В. Кривошеева «Гибель Андрея Боголюбского: историческое расследование» (2003) и А.Ю. Карпова «Андрей Боголюбский» (2014). Мы хотим особо подчеркнуть, что блестящее научное исследование профессора Н.Н. Воронина, написанное им еще в 1945 г., благодаря интригам ряда его коллег, в частности, профессора В.Т. Пашуто, было рассыпано уже в типографии и не увидело свет при жизни автора, а было опубликовано только спустя тридцать пять лет после его смерти.

В исторической науке давно сложилось устойчивое представление, что именно князь Андрей, желая стать новым «самовластьцем» на Руси, стал родоначальником принципиально новой системы общественных отношений, которая выразилась в сознательном разрушении им традиционной системы дружинно-феодального вассалитета. Именно при нем на смену старой системе «дружинных отношений» приходит новая система подданства, где князь из верховного сюзерена превращается в единовластного господина, а его младшие дружинники (отроки, детские, пасынки) из княжеских («договорных») вассалов становятся господскими («бездоговорными») министериалами, составившими его княжеский двор. Именно на этот княжой двор и опирался Андрей Боголюбский в борьбе с влиятельным ростово-суздальским боярством и городскими общинами крупнейших городов своей земли. Известные историки либерального толка (В. Кобрин, А. Юрганов, И. Данилевский, Дж. Феннел) на волне чисто конъюнктурных разоблачений, свойственных смутным временам «горбачевской перестройки» и «ельцинского лихолетья», сразу пригвоздили этот политический режим к «позорному столбу истории», назвав его «деспотическим самодержавием», что, конечно, не имеет никакого отношения к настоящей науке, а было продиктовано исключительно политическими воззрениями этих авторов.

После гибели Андрея Боголюбского представители самых крупных и богатых городских общин Северо-Восточной Руси собрались на съезд в Суздале, где выявились острые разногласия как между самими городами, так и между сторонниками разных князей из правящей династии. В результате на всей территории Владимиро-Суздальского княжества вспыхнула новая усобица, в которой приняли участие две коалиции князей: родные братья Михаил и Всеволод Юрьевичи, с одной стороны, и их племянники Мстислав и Ярополк Ростиславичи, с другой стороны. Победу в этой войне одержали старшие князья, и владимирский престол достался князю Михаилу (1175—1176), а его племянники, опорой которых были богатые кланы ростово-суздальских бояр, позорно бежали — Мстислав в далекий Новгород, а Ярополк — в соседнюю Рязань. Вскоре князь Михаил, никогда не отличавшийся крепким здоровьем, умер, и в княжестве вспыхнула новая усобица. Ростовские и суздальские бояре, опираясь на военный потенциал рязанского князя Глеба, его зятя Ярополка и новгородского князя Мстислава, а также союзных им половцев, вновь попытались взять реванш в борьбе за владимирский престол. Преемник Михаила, его младший брат Всеволод одержал победу в этой изнурительной войне, разбив коалицию враждебных князей на Юрьевском поле (1176) и на реке Колокше (1177).

По мнению многих историков (А. Насонов, Б. Рыбаков, В. Янин, А. Кузьмин, М. Свердлов, В. Кучкин, Ю. Лимонов), правление Всеволода Большое Гнездо (1176—1212) стало временем бурного экономического роста в его обширных землях, строительства новых крепостей и городов, развития ремесла и торговли и, как следствие этого, небывалой военной мощи Владимиро-Суздальского княжества, ставшего одним из самых влиятельных княжеств на Руси. Это обстоятельство позволило ему быстро и решительно подавить всю боярскую оппозицию, положить конец смуте, укрепить великокняжескую власть и начать проводить активную внешнюю политику по всем направлениям. В 1180—1182 гг. князь Всеволод принял самое активное участие в новой княжеской усобице, в ходе которой, разгромив коалицию киевского князя Святослава и новгородского князя Ярополка, он взял под контроль земли соседнего Рязанского княжества и Новгородской боярской республики. В Рязани тамошний князь Роман Глебович вынужден был признать верховенство владимирского князя, а в Новгороде он посадил на престол своего свояка, князя-изгоя Ярослава Владимировича. В 1183—1185 гг. князь Всеволод совершил ряд удачных походов против волжских булгар и половцев, в результате чего надолго обезопасил свои восточные и юго-восточные рубежи. Не случайно именно тогда в «Повести временных лет» Всеволод Большое Гнездо впервые был официально назван великим князем, а безымянный автор «Слова о полку Игореве», обращаясь к великому владимирскому князю, велеречиво писал: «ты бо можешь Волгу веслами расплескать, а Дон шеломами вычерпать».

В 1187 г. Всеволод вновь ввязался в конфликт между новгородской общиной и смоленскими князьями и опять посадил на новгородский престол своего свояка, князя Ярослава (1187—1199), которого затем сменил его трехлетний сын Святослав (1200—1205), которого сами новгородцы, невзирая на его младенческий возраст, пригласили на княжеский стол. Как повествует Лаврентьевская летопись, это призвание произошло так: «придоша новгородци, лепшие мужи, Мирошьчина чадь, к великому князю Всеволоду с поклоном и с мольбою всего Новагорода, рекуще ты господинъ князь великиы Всеволода Гюргевич, просимъ у тобе сына княжить Новугороду, князь же великиы здумавъ съ дружиною своею, да имъ сына своего Святослава». Серьезно укрепив свои позиции в Новгороде, через пять лет Всеволод послал на новгородский стол уже самого старшего, двадцатилетнего сына Константина, а Святослава вывел оттуда «зане млад бе, и не можаше управити».

В 1206—1208 гг. основные политические интересы Всеволода переместились на юг, где черниговский князь Всеволод Чермный выгнал из родового Переяславля другого сына владимирского князя Ярослава, однако предполагаемый поход против князя-захватчика не состоялся, поскольку он сам ушел из родовой отчины владимирских князей. Но зато Всеволод совершил удачный поход в соседнее Рязанское княжество, где ряд тамошних князей традиционно имели близкие и родственные отношения с черниговскими князьями.

В 1211 г., когда Всеволод Большое Гнездо почувствовал «изнемозжение», резко обострились отношения внутри его большого семейства, и он решил провести раздел уделов между своими старшими сыновьями. Первоначально он предполагал перевести старшего сына Константина из Ростова во Владимир и передать ему «старейшинство», а в Ростов посадить князя Юрия. Однако Константин, успевший завязать тесные деловые отношения с тамошними боярскими кланами, предложил отцу перенести столицу княжества в Ростов, а Владимир сделать его «пригородом». Возмутившись таким поведением Константина, Всеволод срочно созвал боярский совет и церковный клир во главе с епископом Иоанном и передал «старейшинство» другому сыну Юрию.

Это обстоятельство и стало причиной того, что вскоре после смерти Всеволода на территории Владимиро-Суздальского княжества началась новая междоусобица (1212—1216). Первоначально этот конфликт развивался в рамках «политико-правового» противостояния. Но в 1214 г. князь Константин, заключив военный союз с новгородским князем Мстиславом Удалым, начал боевые действия против своих братьев Юрия и Ярослава. В течение двух лет война шла с переменным успехом, пока в апреле 1216 г. коалиция Юрия-Ярослава не потерпела сокрушительное поражение в битве на реке Липице у Юрьева-Польского, которая, по свидетельству летописца, стала одной из самых кровавых в истории Древней Руси. В результате одержанной победы князь Константин, сохранив за собой ростовский престол, занял и великокняжеский престол во Владимире. А поверженный князь Юрий сначала отъехал в Городец, но затем был прощен старшим братом и получил в удел Суздаль. Более того, в 1217 г. Константин пошел на мировую с братьями и подписал с ними договор, завещав великокняжеский престол суздальскому князю.

В 1218 г. после кончины Константина великим владимирским князем стал Юрий Всеволодович (1218—1238), который правил Залесской Русью вплоть до монгольского нашествия, став одной из первых и самых высокопоставленных жертв этого нашествия. По мнению ряда авторов (Н. Воронин, М. Свердлов), именно во времена Юрия начался процесс дробления самого Владимиро-Суздальского княжества, где, наряду с древним Ростовом, возникли новые княжеские столы в Ярославле, Переяславле-Залесском, Юрьеве-Польском, Угличе и Стародубе. Несмотря на это, ему удалось сохранить мир и спокойствие в своих обширных землях. Как повествует Лаврентьевская летопись, в 1229 г. «благоразумный князь Юрги, призва князей на снемъ в Суждаль, и исправивше все нелюбье межю собою, поклонишася Юрью вси, имуще его отцомъ и господиномъ».

Предыдущая страница

К оглавлению