Александр Невский
 

Мещера

Мещерой в XIV—XV вв. именовалась территория по обеим берегам Оки, вытянутая с северо-запада на юго-восток и отделявшая Рязанское княжество от Муромского и мордовских земель. Население там имело этнически смешанный характер1. Русских князей в Мещере не было, этим краем управляли местные правители татарского происхождения2.

Впервые как московское владение Мещера упоминается в договоре Дмитрия Донского с Олегом Ивановичем Рязанским лета 1381 г.: «А что купля князя великого Мещера, как было при Александре Уковичѣ, то князю великому Дмитрию, а князю великому Олгу не вступатися по тот розъездъ»3.

Таким образом, ранее лета 1381 г. Дмитрий Иванович «купил», очевидно у местных князей, Мещеру или ее часть4. В летописном рассказе о походе Дмитрия Донского на Новгород зимой 1386—1387 гг. в числе участвовавших в нем ратей упоминается и «мещерская»5.

По мнению К.А. Аверьянова, «купля» Мещеры — это передача ее Дмитрию Ивановичу в приданое при его женитьбе в 1366 г. на дочери Дмитрия Константиновича Нижегородского Евдокии (Аверьянов К.А. Купли Ивана Калиты. М., 2001. С. 29—33). Автор исходит из статьи договора Василия I с Владимиром Андреевичем 1404 г.: «А мнѣ, господине князь великии, брату твоему молодшему, князю Володимеру Андрѣевичю, и моим дѣтем под тобою и под твоими дѣтми, твоего удела, Москвы и Коломны с волостми, и всего твоего великого княженья, да Волока и Ржевы с волостми, и Новагорода Нижнего с волостми, и что к нему потягло, с Мурома с волостми, и что к нему потягло, и Мещеры с волостми, и что к неb потягло, и в та мѣста в Татарьская и в Мордовьская, как было, господине, за твоим отцомъ, за великим князем, и за твоим дѣдом, за великим князем Дмитрием Костянтиновичем, и за тобою, за великим князем, того ми, господине, и моим дѣтем подъ тобою, великим князем, и под твоими дѣтми блюсти и боронити, а не обидѣти, ни въступатися» (ДДГ. № 16. С. 44). Он полагает, что ссылка на прежних владельцев, в том числе Дмитрия Константиновича, относится здесь только к землям, упомянутым в конце перечня — Мещере и «местам татарским и мордовским» (забывая, что московско-рязанские договоры говорят об отнятии последних Дмитрием Донским у татар, а не получении от тестя; см. параграф «Места татарские и мордовские»). На самом деле прежние владельцы упоминаются в связи с перечнем всех владений Василия. Называются они в соответствии с давностью и значимостью: сначала Москва с Коломной, затем великое княжение владимирское, потом отдельно Волок и Ржева, ранее принадлежавшие Владимиру Андреевичу (ДДГ. № 13. С. 37), а теперь переходившие к великому князю, далее «примыслы» — сначала Нижний Новгород (вновь присоединенное великое княжение), потом Муром (княжение рангом пониже), затем Мещера (территория, не имевшая статуса русского княжества), наконец «места» татарские и мордовские. Отсылки на отца было недостаточно, так как он не владел Нижним Новгородом и Муромом. Но нижегородским князем являлся дед Василия по матери Дмитрий Константинович, поэтому он и был упомянут (поминать еще и его преемника на нижегородском столе Бориса Константиновича Василию было ни к чему, так как он не являлся великому князю прямым предком и не владел, в отличие от Дмитрия, всей тянувшей к Нижнему территорией; см. об этом: Горский А.А. Москва и Орда. С. 114—115). В отношении же Мурома можно было сослаться только на владение им самим Василием I, поэтому после упоминания Дмитрия Константиновича сказано «и за тобою, великим князем». Никаких оснований считать Мещеру бывшим владением нижегородских князей, таким образом, нет. Однако Мещера не фигурирует ни в духовной Дмитрия, ни в завещаниях Василия I и Василия II — о ее передаче по наследству сказано только в духовной Ивана III (1503 г.)6. Каков же был статус этой территории в течение столетия с конца XIV по конец XV в.?

В 1392 г., когда Василий I получил в Орде от Тохтамыша ярлык на Нижегородское княжество, ему одновременно достались Муром, Мещера и Таруса: «...и онъ (Тохтамыш. — А.Г.) ему далъ Новгородское княжение Нижняго Новагорода, Моуромъ, Мещеру, Торусоу»7. Следовательно, «купля» Дмитрия Донского не была связана с санкцией Орды. Лишь в 1392 г. приобретение Мещеры было закреплено ханским ярлыком.

В договоре Василия I о Федором Ольговичем Рязанским 1402 г. сказано: «А что Мещерьская мѣста, что будет купил отецъ твои, князь велики Олег Иванович, или вы, или ваши бояря, в та мѣста тобѣ, князю великому Федору Олговичю, не вступатися, ни твоим бояром, а земля к Мещерѣ по давному. А порубежъе Мещерьским землям, как было при великом князѣ Иванѣ Ярославичѣ, и при князи Александре Уковичѣ»8. С одной стороны, Мещера здесь мыслится как территория, принадлежащая Василию. С другой, упомянутые факты приобретения рязанскими князьями «мест» в ней говорят о непрочности владения.

В договоре Василия I с Владимиром Андреевичем Серпуховским (1404 г.) содержится перечень великокняжеских владений, в котором последовательно названы: Москва и Коломна, «великое княжение», Волок и Ржева, Нижний Новгород, Муром, Мещера, «места татарские и мордовские»9. Мещера выступает как владение Василия, отдельное от великого княжения и на том же месте, что и в летописной статье о приобретениях 1392 г. — после Нижнего Новгорода и Мурома.

Существует список XVII в. с жалованной грамоты Василия II от 20 апреля 1426 г. на наместничество в мещерских городах Елатьме и Кадоме10. Однако не исключено, что этот документ является подложным (топоним Елатьма известен только с XVI в.)11.

В договоре Юрия Дмитриевича с Иваном Федоровичем Рязанским 1434 г. (тогда Юрий занимал великокняжеский стол) о Мещере говорится следующим образом: «А что будет покупил в Мещерьских мѣстех дѣд мои, князь велики Олег Иванович, и отець мои, князь велики Федоръ Олгович, и аз, князь велики, или мои бояря, и в ти мѣста мнѣ не вступатися, ни моим бояром, знати нам свое серебро, а земля в Мещере по давному. А порубежье Мещерьскои земли, как было при великом князи Иоаннѣ Ярославичѣ и при князи Александрѣ Уковичѣ... А князи мещерьские не имут тобѣ, великому князю, правити, и мнѣ их не примати, ни в вотчинѣ ми в своей их не держати, ни моим бояром, а добывать ми их тебѣ без хитрости, по тому целованью»12. По сравнению с договором 1402 г. добавлено обязательство рязанского князя «не принимать» к себе мещерских князей, а в число лиц, покупавших земли в Мещере, добавлен Иван Федорович. Это вновь говорит о непрочности московской власти над данной территорией: и после заключения договора 1402 г. продолжались покупки в ней владений рязанскими князьями, сохранялись князья местные, которые могли пожелать служить рязанскому князю, причем не исключено, что имелось в виду поступление в зависимость вместе со своими землями.

В докончании Василия II с Иваном Федоровичем 1447 г. текст о Мещере практически идентичен договору Юрия (с той лишь разницей, что на сей раз сохранившаяся грамота составлена от лица московского князя)13.

В договоре Василия II с великим князем литовским и польским королем Казимиром 1449 г. о Мещере сказано: «Тако жъ и у вотчину мою в Мещеру не въступатися, ни приимати»14. Королю вменяется в обязанность не претендовать на территорию Мещеры и не принимать на службу мещерских князей.

В 50-е гг. XV в. на части территории Мещеры Василием II было создано образование во главе со служилым татарским царевичем Касымом — будущее так называемое Касимовское ханство (с центром в Городце Мещерском на Оке)15.

В договоре Ивана III с Иваном Васильевичем Рязанским 1483 г. статья о Мещере была сформулирована следующим образом: «А что Мещерскаа мѣста, что будет покупил прадѣд твои, князь велики Олег Иванович, или прадѣд твои, князь велики Федоръ Олгович, или дѣд твои, князь велики Иван Федорович, или отець твои, князь велики Василеи Иванович, или ты, князь велики Иван Васильевич, или ваши бояря, в та мѣста тебѣ, великому князю Ивану Васильевичю, не въступатися, ни твоим бояром. А знати ти свое серебро, и твоим бояром. А земли по давному к Мещере. А порубежье Мещерским землям, как было при великом князи Иванѣ Ярославичѣ, и при князи Александре Уковичѣ. А что наши князи мещерские, которые живут в Мещерѣ и у нас, у великих князей, и тебѣ их къ себе не приимати. А побежат от нас, и тебѣ их добывати нам без хитрости, а добывъ ти их, нам выдати»16.

Из текста следует, что покупки рязанскими князьями и боярами земель в Мещере предпринимались и при отце Ивана Васильевича — Василии Ивановиче, и при нем самом. Мещерские князья в 1483 г., как видно из текста, частью находились в Мещере, частью — на службе у великого князя в других регионах.

В договоре Ивана III с великим князем литовским Александром Казимировичем 1494 г. Мещера отнесена к владениям московского князя: «Так же ми (Александру. — А.Г.) и в Мещеру, и во отчину твою не вступатися и не приимать их»17.

Наконец, в завещании Ивана III Мещера названа в числе великокняжеских владений, передаваемых по наследству сыну Василию: «Да ему ж даю город Муром с волостми и с путми, и з селы, и со всеми пошлинами, и с мордвами, и с черемисою, что къ Мурому потягло, да Мещера с волостми, и з селы, и со всѣмъ, что к неи потягло, и с Кошковым, да князи мордовские всѣ и з своими отчинами, сыну же моему, Василью»18. Мещера, как и в летописной статье о событиях 1392 г. и в договоре Василия I с Владимиром Андреевичем начала XV в., названа вслед за Муромом.

Из приведенных данных ясно, что молчание о Мещере в духовных грамотах Дмитрия Донского, Василия I и Василия II не может быть объяснено допущением, что она скрыта в упоминании о «великом княжении», так как в договорных грамотах Мещера называется отдельно от великого княжения. В договоре с Владимиром Андреевичем Василий I называет Мещеру среди своих владений, которые должны перейти к его детям; в 50-е гг. часть территории Мещеры была передана царевичу Касыму. Московские князья постоянно старались препятствовать приобретению владений на территории Мещеры рязанскими князьями и боярами, опасались возможности перехода мещерских князей на рязанскую и литовскую службу. В договоре с Литвой Мещера именуется «отчиной» московского князя. Источники явно донесли отголоски длительной борьбы за власть над этой территорией, свидетельствующей о непрочности московского владения ею. Поэтому надо полагать, что ярлык на Мещеру 1392 г. не предоставлял Василию I права наследственного владения, он требовал подтверждения при каждой смене великого князя. В Орде Мещера рассматривалась, по-видимому, не в одном ряду с русскими княжествами в силу смешанного характера населения и наличия там князей татарского происхождения. Примечательно, что в послании Ахмата Ивану III тот требовал «свести» с Городца Мещерского царевича Данияра, сына Касыма19: хан явно считал себя вправе распоряжаться данной территорией. Лишь после ликвидации зависимости от Орды Иван III смог считать Мещеру владением, которое он вправе передать по наследству.

Примечания

1. О пределах Мещеры см.: Черменский П.Н. Материалы по исторической географии Мещеры // Археографический ежегодник за 1960 год. М., 1962.

2. Черменский П.Н. Из истории феодализма на Мещере и в Мордве // Археографический ежегодник за 1962 год. М., 1964. С. 3—4.

3. ДДГ. № 10. С. 29. Оборот «как было при Александрѣ Уковичѣ» имеет в виду границы Мещеры с Рязанским княжеством, установленные при этом князе и рязанском князе Иване Ярославиче в первой половине XIV в. (см.: Черменский П.Н. Материалы... С. 44). В.А. Кучкин считает, что в Александре Уковиче «следует видеть не одного из местных князей народности мещеры... а одного из рязанских Рюриковичей»; имя его отца он трактует как «славянское имя Вук, по сей день распространенное, в частности, у сербов» (Кучкин В.А. Договорные грамоты московских князей XIV века. Внешнеполитические договоры. М., 2003. С. 259—260). Но сербское «Вук» означает «волк». Следуя В.А. Кучкину, надо признать, что один из представителей рязанской династии носил имя-прозвище Волк (среди княжеских, нехристианских имен Рюриковичей не встречающееся), при этом почему-то в сербской огласовке, и что его сын получил отчество не по христианскому имени отца (коего не могло не быть), а по этому прозвищу, но с выпадением начальной согласной. Каждое из этих допущений невероятно само по себе, тем более невозможно их сочетание. Неясно, почему В.А. Кучкин не учитывает признанной в историографии версии о татарском (а вовсе не местном — из народности мещеры) происхождении мещерских князей.

4. В.А. Кучкин полагает, что князем, продавшим Мещеру, был Александр Укович (Там же. С. 260).

5. ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып. 2. С. 345. В «Сказании о Мамаевом побоище» среди воевод полка Владимира Андреевича Серпуховского упомянут князь Юрий Мещерский (Сказания и повести о Куликовской битве. Л., 1982. С. 34), известный и по родословцам (РИИР. Вып. 2. С. 168). Поздний (начало XVI в., см.: Клосс Б.М. Избранные труды. Т. 2: Очерки по истории русской агиографии XIV—XVI веков. М., 2001. С. 333—348) характер источника не позволяет судить о достоверности известия. В любом случае неясно, идет ли речь о владетельном князе.

6. ДДГ. № 89. С. 354, 356.

7. ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып. 2. С. 373. О датировке пожалования см. параграф «Нижний Новгород».

8. ДДГ. № 19. С. 54.

9. Там же, № 16. С. 44. См. текст перечня выше, в примеч. 442.

10. АСЭИ. Т. 3. М., 1964. № 108. С. 145—146.

11. См.: Черменский П.Н. Из истории... С. 4—5.

12. ДДГ. № 33. С. 85.

13. Там же, № 47. С. 144.

14. Там же, № 53. С. 162.

15. См.: Вельяминов-Зернов В.В. Исследование о касимовских царях и царевичах. СПб., 1863. Ч. 1; Зимин А.А. Витязь на распутье. М., 1991. С. 171—172.

16. ДДГ. № 76. С. 285—286, 289.

17. Там же, № 83. С. 330.

18. Там же, № 89. С. 356.

19. Горский А.А. Москва и Орда. Приложение 2. № 2. С. 198. О ярлыке Ахмата и отразившихся в нем реалиях см.: Там же. С. 175—177.

 
© 2004—2024 Сергей и Алексей Копаевы. Заимствование материалов допускается только со ссылкой на данный сайт. Яндекс.Метрика